СПУТНИЦА

Я крадусь за тобой по дороге забвенья,
Я шепчу тебе на ухо тихую песню,
В твои разум и сердце вселяю сомненья –
И тебе на просторе становится тесно.

Ты отнюдь не один в одиночестве ночи,
Я вокруг, я – молчанье, и воздух, и слякоть.
Я слежу за тобой, фонари – мои очи,
От меня не исчезнуть, и правды не спрятать.

Караулить твой путь назначаю деревья,
Нависать над тобой, тяготеть и шептаться,
Напевать тебе страшные, злые поверья,
Чтоб идти тебе было страшней, чем остаться.

Но ты будешь идти, ведь я вслед высылаю
Молчаливых, свирепых, безжизненно-чёрных.
За тобою летит моя верная стая,
За тобою – на лапах когтистых, проворных.

Эти псы – порождения зла и коварства.
Всю дорогу ты будешь общаться лишь с ними.
И вовек не покинуть тебе моё царство,
Если только не сможешь узнать моё имя.

Я могучая, древняя, вещая сила,
Справедливей суда, тяжелее, чем горесть.
Ты поверишь в меня – или ляжешь в могилу!
Я тебя не покину, ведь имя мне – Совесть.

Тихий вздох, ясный звук,
Уезжаю навсегда, не вспоминай.
Прощай, мой милый друг,
Родина моя, прощай…

А я остался навсегда
В поезде мечты.
И я еду туда,
Где Неба цветы.
Я житель поезда-мечты
«Париж – Санкт-Петербург»

Не попрощался с мамой,
Закрыл глаза и ушёл.
Я когда-то был ламой,
Или я был осиновый кол?

И бьются врачи,
Пытаясь достать меня из мечты.
Они ищут ключи,
А я еду, и вижу цветы…

А я остался навсегда
В поезде мечты.
И я еду туда,
Где Неба цветы.
Я житель поезда-мечты
«Париж – Санкт-Петербург»

Где-то вечером будет дождь,
Но не с неба... глаза заплачут,
Пережив по новой ту ложь,
Что теперь ничего не значит.

Где-то вечером будет снег...
Нет... не рано... точно проверено.
Это мне обещал человек,
Тот, в котором я так уверена.

Где-то вечером будет снег,
Но не с неба... седые волосы,
Словно знак, что уже почти век
Не имею я права голоса.

Где-то вечером будет боль.
Жду ее я давно уже в гости.
Я играю счастливую роль,
Но счастливой быть очень непросто.

Апрель, молодец, необычно!

А вот немного прозы))) Чтобы оправдеть название темы.

из цикла ДИАЛОГИ

– Ну, кого опять принесло… Ни минуты покоя!
– Отец, они…
– Тихо.
– Что такое?
– Я не дослушал песню.
– Но…
– Тихо! Прояви почтение!
– Прости, отец.
…
– Чудесная песня… так что ты хотел?
– Дурные вести! Ты должен знать, что…
– Не хватало мне ещё твоих дурных вестей! Я уже сыт тобой по горло.
– Отец, выслушай хотя бы сейчас!
– Сил моих нет уже… Выйди вон. И не называй меня отцом.
– Прислушайся же! Неужто…
– Выйди вон!
– Нет, отец. Я не выйду, пока не скажу.
– Ты меня ослушаешься? Тогда не видать тебе наследства.
– Пусть так. Оно невелико… Соседи объявили, что…
– Невелико?! Я вырастил тебя, обучил, дал кров, а ты ещё смеешь быть недовольным?!
– Я никогда не жаловался…
– Да ты только и делаешь, что портишь мне жизнь!
– …и никогда не буду, ведь ты…
– Ты что, попрекать меня собрался?
– …ведь ты отец мне, и я всё равно тебя люблю.
– ?..
– И поэтому лучше я останусь без наследства, чем промолчу сейчас. Поверь, это не пугает меня, коль скоро я сын безродной матери…
– И то верно. Вымесок ты! И мать твоя – бродяга.
– Не говори. Так. О ней.
– Бродяга! Бродяга и побирушка!
– Но она любила тебя, отец!
– Она любила не меня, а короля во мне. И хватит об этой ш…
– Отец!!! Не нужно очернять её память!
– А она большего и не стоила… И не вздыхай так. А вообще, я велел тебе проваливать, если не хочешь остаться без…
– Потеря этой деревеньки не волнует меня, отец. Потому что…
– Сколько раз говорить тебе – прекрати назвать меня отцом! Я, прежде всего, твой господин! Я – король, а ты – сержант моей гвардии!
– Я всегда хотел видеть в тебе отца…
– А я тебя вообще видеть не хотел!!! Как ты должен разговаривать со своим королём?!
– Прости, господин мой.
– Ублюдок…
– Дозволь доложить тебе, господин.
– …Как же ты мне опротивел! Будь у меня другой ребёнок… Королю позорно иметь таких наследников как ты!
– Но только не королю без царства, господин.
– Что? Что ты сказал? Повтори!
– Без царства! Именно таким королём ты будешь, если не выслушаешь меня, наконец!
– Хм… Ну?
…
– Что ты молчишь? Ты хотел, чтоб я тебя слушал, так я… Что это? Стрела?! Капрал!
– Господин?
– Что происходит?
– Предательство, господин.
– Как?..
– Корпус войск соседнего королевства, прибывших сюда как союзники, предал нас. От имени своего правителя они объявили вам войну. Перерезали стражу на воротах вашего замка, заперли их изнутри. И теперь, пользуясь тем, что большинство наших войск в замке отсутствует, они попросту захватывают замок! Внутренний двор уже захвачен, в правом крыле идут бои…
– Почему! Мне! Не доложили!!!
– Но ваш сын побежал к вам, даже не успев перевязать рану… он держал боковую дверь, пока не подошла помощь, и сразу направился к вам. Господи, а кто это лежит у окна? В спине стрела! Надо вытащить стрелу и перевернуть его…
…
– Это же ваш сын! Мой принц, вы живы?
– А… что у него с плечом, капрал?
– Его ранили у боковой двери… Нужен лекарь господин!
– И я даже не заметил его раны…
– Я вытащил стрелу, господин, но боюсь ему уже не выжить. Лёгкое пробито… Мой принц, вы слышите меня?
– Что? Что?!
– Он… мёртв, господин…
– Вон! Оставь меня, капрал!
…
– Сын… мой сын… мой сын…

Я чихнул. Боже, как холодно…
Холод белой птицей затрепетал между ребёр, заставляя тихонько, беззвучно застонать, и вцепиться пальцами в простыню. Впервые я пожалел, что сплю без подушки. Холод стал совсем невыносимым. Я начал вертеться, пытаясь хоть как-то изгнать из себя невыносимое чувство…
Любовь. Мне не нужна любовь. Мне лучше Свобода… Но…
Впрочем, давайте, по порядку?
Возможно, вы решите, что это – очередной символ, вроде белых птиц. А возможно – что я выдумщик. Или, что я ненормальный. Но суть не в том.

…перед моим рождением, сидя в другой, тёплой реальности, ко мне пришла Она. Чистое белое лицо, серебристо-седые волосы, падающие на лицо, серебряная повязка, крест-накрест закрывающая глаза. Она улыбнулась мне. Ну да. Это Мать. Не та, которая меня вот-вот родит. Эту маму, конечно же, я тоже буду очень-очень сильно любить. А это – Мать.
Она ласково улыбнулась, и коснулась моей руки. Здесь у меня совсем другое тело – не то, что плавает где-то там, в утробе моей матери. Нет-нет. Я ведь в другой реальности. И я пока ещё не ребёнок.
- Послушай, сын, - сказала Мать. – Я даю тебе тепло…
Она коснулась меня.
- Этого тепла тебе хватит до определённого времени. Но тепло по-любому закончится. Тебе придётся греться самому… - мягко сказала она.
- Как? – удивился я.
- От других. От тех, кто тебя любит. От совершенно посторонних людей, которые тебя любят. Не от кровных родственников. От тех, кто рядом, и кто любит тебя… - сказала Мать. – Живое тепло.
- А что будет, если я не смогу греться? – спросил я.
Мать грустно улыбнулась.
- Нужен кто-то рядом. Близко. Кто сможет согревать тебя теплом любви… Конечно же, многими годами позже, когда ты не будешь помнить этого разговора, тебе покажутся мои слова наивными…
Я детским движением поймал её руку…

Я действительно не помнил ту реальность, которая была до моего рождения в этом мире. Ведь я уже жил до этого.

И умрёт Апрель,
И родиться вновь,
И придёт уже навсегда…

Я усмехнулся. Напророчено.
Прошёл уже год с тех пор, как закончилось тепло, данное мне Матерью. Теперь птица-холод мечется в моей грудной клетке. Иногда мне кажется, что этот холод и есть моё сердце.
Я замерзаю. С каждым днём все больше. Я мучаюсь, по долгу не могу уснуть. Не хватает тепла, и я не знаю, как его сохранить. Смертельно не хватает.
Я выбрал Свободу. Ведь я не помнил этого разговора.
И никого нет рядом. Теперь я замерзаю. Я впадаю в спячку. Хожу, как обкуренный. Ещё у меня мешки под глазами, и тени… И вообще стал похож на наркомана. От меня шарахаются прохожие.
Они не могут понять, в чём дело. Что мне просто не хватает тепла. Сохранить тепло так сложно…
Скоро осень, а моё тепло уже кончилось. А осенью нечем дышать. Надо будет дышать тем воздухом, который я запас весной.
Хочу спать… Это изматывает. Скоро осень, уже вторую неделю не разрешаю слезам литься из глаз, а это так утомляет…
Иногда мне становиться страшно – если тепла осталось так мало, то, что же получается, я скоро совсем-совсем замёрзну?
…и тогда мне действительно страшно.

Апрель, потрясающе! Заворожило.

Ах, всё же жизнь – прекрасна!
Я по ночам Ахматову читаю.
И пусть поёт мне Осень властно,
Я всё же Лето доживаю.

О, смех искристый сквозь года!
А я забыл, что так смеялся.
Из глаз моих ушла вода,
Я только тихо удивлялся.

И я пою, пока я жив,
Пока в душе Весна.
Взор помнит запах слив,
Поймёт брат, услышит Луна.

И лирикою дышат
Слова в моих глазах.
Их никто не услышит,
Истлеют слова в прах.

Бессметной славы мне не сыскать,
Средь тысяч земных лих.
И лишь друзья мои будут знать,
Про этот тихий стих…